С самого рождения каждый из нас — лишь винтик в механизме Системы. Система следит за всем. Куда ты ходишь, что смотришь, что ешь, что носишь, какие запросы в поисковиках делаешь. Порой она знает о нас куда больше, чем мы сами. И если она записала тебя в лузеры, то ей виднее. Наверное, мне нужно смириться и занять то место, что мне определили. Но… не дождетесь!
*
– Что ты помнишь?

Вопрос этот ввинчивается в мозг раскаленным сверлом – снова и снова, каждый раз доставая до новой болевой точки. Сам по себе голос, который задает его, ничем не примечателен – негромкий, блеклый, с едва заметным дефектом речи. Однако при первых же его звуках хочется съежиться, обхватить руками колени и замереть в позе эмбриона.

Это не спасает. Вопросы повторяются, и под их градом я сжимаюсь все сильнее, будто одиночка в драке, которого повалили на землю и пинают ногами.

– Что ты помнишь, Террел?

Интонации вкрадчивые, вроде бы даже сочувствующие. Но почему-то сами попытки что-то вспомнить вызывают вспышки ужаса и боли.

Ящерка! Красивая гибкая ящерка, изогнувшаяся буквой S. Я хватаюсь за этот образ, как за спасательный круг. Вижу собственные руки – крошечные, неловкие. Мне годика три, я неумело держу пальцами цветной мелок, рисуя эту ящерку снова и снова. Этот символ я вижу часто, и он мне так нравится, что я зациклился на нем. У маленьких детей так бывает. Вот и сейчас отец за рабочим столом развернул огромный голографический экран, и в углу его горит все тот же символ. Но на его рабочих документах ящерка – блестящая, металлическая, лаконичная. А на кипе листков, изрисованных моей рукой, она каждый раз разная. Я раскрашиваю ее всеми цветами, которые только есть у меня в палитре. Неизменным остается одно – сама ее форма, которую я пытаюсь повторить. С каждым разом получается чуть лучше.